«Финляндская тема» в творческом наследии архитектора Г.А. Боссе (темы, идеи, образы).

«Финляндская тема» в творчестве Г.А. Боссе – это малоизвестные и вновь найденные проекты и постройки Г.А. Боссе, выполненные им по заказам, полученным из Финляндии , и для финляндских заказчиков в Петербурге.

Тема эта интересна в двух аспектах. Во-первых, как свидетельство культурных связей, издавна существовавших между странами – соседями. Во-вторых, - это возможность открыть еще одну интересную страницу в творчестве крупного петербургского архитектора второй трети XIX века.

Систематическое выявление и изучение творческого наследия Г.А. Боссе, известного до недавнего времени всего несколькими постройками, позволяет получить цельное представление о его жизненном и творческом пути, устранить фактические ошибки, избавиться от бытующих ложных стереотипов и новых мифов и в конечном итоге более объективно оценить вклад зодчего в развитие новых перспективных направлений в архитектуре периода эклектики.

Работы, относящиеся к теме немногочисленны, но они расположении во времени таким образом, что в известной степени отражают характерные особенности творческого почерка архитектора в его поэтапном развитии.

В первых постройках этого цикла Боссе проявил себя как продолжатель ансамблевых градостроительных традиций, сложившихся в архитектуре Петербурга в XVIII – первой трети XIX века. Речь идет о небольшом, но вполне гармоничном ансамбле домов Финской церкви, возникшем на Б.Конюшенной улице в 1840-е гг., подобно ансамблям церквей, расположенным на Невском проспекте и получившем законченное оформление в эпоху классицизма.

Страницы истории бытования финской общины в Петербурге.

Евангелическо-лютеранская шведско-финская община, существовавшая в крепости Ниеншанц до ее взятия русскими войсками в 1703 году, возобновилась в заложенном Петром городе. Членами общины были, кроме небольшого числа ремесленников и прислуги, придворные чины различных рангов и шведские пленные, занятые на строительстве города, крепостей и разведении садов. Первоначально собрания проходили в доме финской слободы, недалеко от моста, где находились позднее Павловские казармы.

По указу императрицы Анны Иоанновны общине отвели место для постройки церкви между Большой и Малой Конюшенной улицами и переулком, впоследствии названным Шведским. Деревянная церковь была освящена в 1734 году. В 1745 году от Финской церкви отделились прихожане шведы, построившие для себя в 1767 году каменную церковь на Малой Конюшенной улице.

В 1803 – 1805 гг. финны тоже построили каменную церковь во имя св. Марии по проекту архитектора Х.-Г. Паульсена, ученика Ю.М. Фельтена. Финская Мариинская церковь с ее строгим тосканским портиком и возвышающейся над ним ротондой, завершенной куполом, является в настоящее время памятником архитектуры классицизма, охраняемым государством.

Особенности формирования ансамбля домов Финской церкви.

В начале 1840-х г. на г – образном участке церкви оставались незастроенными места, только на углу Большой Конюшенной и Шведского переулка стоял каменный трехэтажный дом с невыразительным монотонным фасадом. Для надстройки этого дома четвертым этажом и постройки новых домов был приглашен Г.А. Боссе, который в это время строил четырехэтажный, скромно оформленный дом полковника Корсакова, как раз напротив Финской церкви. В мае 1842 года проекты церковных домов были утверждены, в 1843 году производилась их внутренняя отделка, и, вероятно к 1844 году все работы были закончены.

Сложившаяся градостроительная ситуация обязывала автора при планировке комплекса жилых домов и служебных флигелей следовать основному правилу классицизма - симметрии и равновесию объемов. Четырехэтажные корпуса окружают церковь, образуя с трех сторон прямоугольные «карманы» - дворы так, что главное сооружение ансамбля не кажется зажатым менее значительными в архитектурном отношении постройками. Фланкирующие церковь дома, расположенные по красной линии Большой Конюшенной улицы, выполняют роль своеобразных пропилеев по отношению к несколько отодвинутой в глубь участка церкви.

Симметричные лицевые фасады, по 11 осей каждый, оформлены в стиле позднего классицизма, отличаются хорошими пропорциями и четко прорисованными деталями. Не имея сильных пластических акцентов (кроме балконов с чугунными решетками), спокойным ритмом горизонтальных и вертикальных членений они создают благоприятный фон для выразительного объема церкви.

К неосуществленному проекту надстройки углового дома четвертым этажом и расширения его по Большой Конюшенной улице и Шведскому переулку архитектор вернулся в 1847 году, что, вероятно, можно объяснить обстоятельствами заказчика. Теперь, в соответствии с усиливающейся тенденцией к большей украшенности фасадов, плоскости стен дома обогащаются рустом во всех этажах, кронштейнами карниза. Эти элементы стиля неоренессанса, которому Боссе отдавал предпочтение в 1840-е – 1850-е гг., проектируя фасады городских домов, в данном случае звучат приглашено, не входя в контраст с отделкой ранее построенных домов.

Создание нового ансамбля не прошло незамеченным для современников. Историк евангелическо-лютеранских церквей в России в своем труде, вышедшем в 1855 году, отметил, что при Финской церкви «были возведены великолепные каменные дома, которые могут считаться одним из красивейших на Большой Конюшенной».

В краеведческом очерке Б.М. Киряконя прослеживается дальнейшая история этого комплекса. На протяжении многих десятилетий он оставался центром общения и культурной жизни петербургских финнов. В разное время здесь размещались финская школа, Евангелическо-лютеранская консистория, Главное училище при Финской церкви, различные учреждения, магазины , мастерские, редакция журнала «Русский курьер», жили и работали многие деятели культуры.

В советское время комплекс использовался под жилье. В 1972 году в помещении Финской церкви расположился Дом природы. В настоящее время зданию возвращено его первоначальное назначение – оно передано евангелическо-лютеранской финской общине.

Ансамбль домов финской диаспоры в Петербурге.

Вернемся к архитектору, который в 1842 году был удостоен звания академика. После выполненной им работы для Финской церкви не кажется случайным обращением Статс-секретариата Великого княжества Финляндского к Г.А. Боссе с просьбой расширить дом Секретариата, находившийся на Никольской площади. Проект был «высочайше» утвержден 15 июля 1845 года, отделка дома закончена в 1846 году.

Эта работа, хотя и не потребовала от архитектора больших творческих усилий, тем не менее свидетельствует об умении органично «вписаться» новыми частями в старую постройку. Трехэтажный на подвалах лицевой дом в 13 осей увеличивается на 7 осей по фасаду, делается пристройка к четырехэтажному флигелю во дворе. Вероятно, сообразуясь с желанием заказчика, Боссе сохраняет классицистический облик дома с рустовкой и замковыми камнями над окнами в первом этаже, характерными, но несколько «уплощенными» наличниками парадного (второго) этажа, с подчеркнутой центральной осью – проездная арка, над ней балкон с ажурной решеткой, наверху треугольный фронтон с полуциркульной нишей и окном.

В пристраиваемой части размещаются небольшие кабинеты и комнаты, справа по фасаду – лестница, хорошо освещенная большими боковыми окнами в выступающей во двор части.

В настоящее время в доме, который используется различными учреждениями, помещения перепланированы, только отдаленные элементы напоминают о былой отделке. Так в первом этаже в зале, образованном из двух кабинетов, сохранились камины с шатровым завершением. Возможно, это был один из самых ранних примеров отделки интерьера в духе позднего средневековья.

В ряду застройки пяти – шестиэтажными домами второй половины 19 века фасад дома Статс-секретариата Финляндии выделяется своей классицистической упорядоченностью и локанизмом.

Культурные контакты архитектора Г.А. Боссе и семьи Шернваль.

Контакты с финляндским представительством в Петербурге положило начало знакомству Г.А. Боссе с людьми, благодаря которым «финляндская линия» в его творчестве продолжалась. Речь идет об Эмилии Карловиче Шернвале (1806-1890) и его сестре Авроре Карловне Карамзиной (1808-1902).

Э.К. Шернваль, видный государственный деятель Финляндии, в 1840-е годы подолгу жил в Петербурге, занимаясь делами Гельсингфорского университета в должности секретаря его попечителя – наследника престола Александра Николаевича. А.К. Карамзина принадлежала к теме богато одаренным натурам, которые являются источником вдохновения для поэтов, музыкантов, художников. Шестнадцатилетняя Аврора входила в немногочисленный кружок друзей, скрашивавших дни военной ссылки в Финляндии Е.А. Баратынскому. Став придворной дамой, А. Шернваль в 1836 году вышла замуж за Егермейстера императорского двора П.Н. Демидова, владельца горных заводов, но через четыре года овдовела. В 1846 году она стала женой старшего сына историка и писателя Н.М. Карамзина – Андрея Николаевича. Полковник Карамзин погиб в сражении с турками при Каракале во время Крымской войны, в 1854 году.

Несмотря на тяжелые удары судьбы, Аврора Карловна сохранила высокие душевные качества, сочувствие к людям, которое проявилось в ее благотворительной деятельности.

Так в 1855-1856 гг. вместо небольшой часовни, над прахом А.Н. Карамзина на ее средства была построена по проекту архитектора Э.И. Жибера церковь-усыпальница во имя Божьей Матери всех скорбящих радости в Новодевичьем монастыре в Петербурге, «чтобы доставить возможность отпевать в ней погребенных на монастырском кладбище». По инициативе А.К. Карамзиной в Петербурге было учреждено Общество для улучшения помещений рабочего и нуждающегося населения. Первый в России Образцовый дом этого общества построен по проекту избранного ею архитектора С.Б. Гана в 1859-1861 гг. на углу Английского проспекта и Офицерской улицы.

Возвращаясь в 1840-е гг., прежде всего следует сказать, что Г.А. Боссе в 1848 году «занимался внутренней отделкой комнат в доме П.Н. Демидова для А.К. Карамзиной». Дом Демидова по Большой Морской улице, 43 (с 1911 года в нем размещалось Итальянское посольство), как и соседний д.45, перестраивался О.-Р. Монферраном в 1836-1840 гг., однако работы не были доведены им до конца. Боссе пришлось оформлять комнаты третьего этажа, внутреннюю лестницу и столовую, о чем свидетельствует сохранившаяся там отделка.

В эти годы он уже пользовался известностью тонкого мастера интерьера и умелого интерпретатора различных исторических стилей, особенно широко используя свободно трактованные «облегченные» формы архитектуры Ренессанса в его различных национальных модификациях. Для интерьеров особняка Демидова характерны итальянские и английские мотивы этого стиля, хотя имеются и другие решения.

При всем огромном разнообразии орнаментов, введенных Боссе в оформлении интерьеров особняков, он иногда прибегал к повторам каких-либо отдельных мотивов или целых композиций. Так, рисунок плафона в виде переплетающихся круглых тяг в доме Демидова был им использован также в особняке М.В. Кочубея на Конногвардейском бульваре и Барятинских на Сергиевской улице; плафон гостиной в стиле рококо выполнен по образцу плафона одной из отделанных им же комнат Михайловского дворца с живописными вставками на падугах, изображающими аллегории искусств.

В городском особняке наследников Демидова, помимо внутренней отделки, Боссе надстроил четвертый этаж над поперечными дворовым флигелем.

Усадебное зодчество Г.А. Боссе.

Имеются все основания предполагать, что по проекту Боссе была также перестроена загородная усадьба А.К. Карамзиной. Усадьба основана в самом начале XIX века. Отчим Авроры Карловны, К. Валлен, член финляндского Сената , приобрел усадьбу в 1820 году и построил там новый деревянный одноэтажный дом на каменном фундаменте. В юности Аврора проводила летнее время в Трэскэнда и очень привязалась к этому месту. В 1840 году, после смерти первого мужа, она купила усадьбу у своего отчима с намерением устроить Трэскэнда летнюю резиденцию для себя и малолетнего сына. Финляндские литературные источники, повествующие об истории усадьбы, говорят далее о том, что в связи со вторым браком Авроры Карловны, встал вопрос о расширении усадебного дома. Перестройка и надстройка второго этажа осуществлялась в 1851-1852 годах пол наблюдением русского архитектора, имя которого осталось неизвестным.

Однако найденные в фондах Музейного ведомства Финляндии проектные чертежи и фотографии усадьбы позволяют сказать, что архитектором был Г.А. Боссе.

Первое. А.К. Карамзина заказала ему проект перестройки дома еще в 1845 году, о чем говорят чертежи двух фасадов, подписанные и датированные Боссе. На них изображен деревянный дом в сельском стиле, декорированный резьбой, с двухскатными крышами, периметральными балконами и крыльцами. Этот проект не был осуществлен. Почти одновременно Боссе составляет проект дачи А.А. Гамбса под Петербургом, получивший аналогичное образное решение.

Второе. Осуществленный в 1851-1852 гг. проект усадьбы Трэскэнда можно рассматривать как еще один пример «параллельного» проектирования, к которому Боссе иногда прибегал в своей творческой практике, что отмечено выше, из-за большой загруженности заказами.

Эта возможность основывается на стилистическом сходстве дачи Карамзиной, неподписанные чертежи которой выполнены на бумаге с водяным знаком «1850», и одним из вариантов дома Вормана под Ригой. Обе дачи решены в формах великосветской итальянской виллы, типологически восходящей еще к античным загородным домам.

Свободный план дачи Вормана, усложненный террасообразным построением рельефа местности, соответствует творческим установкам Боссе, заявленным еще проектами начала 1830-х годов, и предвосхищает композицию дворца в Михайловке. Основой объемно-планировочной композиции усадебного дома Трэскэнда является прямоугольник старого фундамента, который связывал архитектора, направляя его в классицистическое русло. Однако автор сумел добиться впечатления свободы и живописности постройки, ее раскрытости во внешнюю среду, асимметрично расположив веранды, галереи, балкон.

Горизонтальные членения фасадов обеих дач подчеркнуты протяженными ажурными ограждениями открытых частей. Арочные проемы первого этажа и прямоугольного окна с позднеклассицистическими наличниками второго этажа в проекте дома Вормана как бы поменялись местами в проекте дома Карамзиной. Мотив же трехосевой двухэтажной открытой веранды на западном фасаде дома под Ригой повторен на южном фасаде дома Трэскэнда почти буквально, за исключением некоторых деталей, что видно на фотографии 1880 года. Дом Карамзиной также удачно приспособлен к местному рельефу, имеющему уклон в южную сторону, где перепады отметок оформлены в виде подпорных стенок и широкой трехмаршевой лестницы.

Третье. Перестройка дома в усадьбе Карамзиной в Финляндии могла быть начата самим Боссе, который с 15 июня 1851 года находился в заграничном отпуске на четыре месяца и «просрочил его по уважительной причине». В дальнейшем строительство мог вести кто-либо из архитекторов, чьи имена встречаются в коллекции «русских» чертежей Музейного ведомства Финляндии. Дом в усадьбе Трэскэнда сгорел в 1888 году.

Постройки Боссе в Гельсингфорсе.

Несомненный теоретический интерес представляет собой проект Рыцарского дома (или Дворянского собрания) в Гельсингфорсе, разработанный Г.А. Боссе в 1848 году. Это один из немногих проектов общественных зданий, созданных архитектором, специализировавшимся на строительстве жилых домов, особняков, дач и церквей. Проект остался нереализованным, но в архиве Рыцарского дома сохранились чертежи, подписанные Боссе. Обстоятельства, в которых велось проектирование, отражены в литературных источниках и Протоколах Комитета по сооружению Рыцарского дома.

В шведское время в Финляндии не было своего Рыцарского дома, поскольку в Стокгольме находился общий Рыцарский дом Шведского королевства. После включения Финляндии в состав Российской империи возведение Рыцарского дома в Гельсингфорсе стало необходимостью. В1838 году дирекция Дворянского собрания решила обратиться за проектом к строителю финляндской столицы архитектору К.Л. Энгелю, однако смерть мастера в 1840 году не позволила ему исполнить этот проект.

Дело ускорилось с образованием в мае 1848 года Комитета по сооружению Рыцарского дома. Предполагалось возвести трехэтажное здание с большим залом для заседаний на участке, отведенном для этой цели. На постройку ассигновали 40000 рублей. С просьбой о составлении проекта решено было обратиться к опытному петербургскому архитектору. Заказ был передан Г.А. Боссе коллежским советником Э.К. Шернвалем, проживавшим в Петербурге. В середине декабря 1848 года проект, состоявший из 9 частей, был доставлен в Гельсингфорс.

Несмотря на то, что проект произвел благоприятное впечатление на членов Комитета, он был отклонен из-за очень высокой сметной стоимости и больших расходов по содержанию фасадов «с украшениями, разваливающимися в северном климате». На просьбу дирекции Дворянского собрания переработать проект без добавочной оплаты, Боссе ответил отказом в письме от 19 мая 1849 года, мотивируя его тем, что выполнил свой проект в соответствии с переданной ему информацией. По сути дела это был бы совершенно новый проект, так как дирекция рекомендовала архитектору не только упростить украшения, но и снизить высоту комнат на 3 вершка, отказаться от заднего флигеля и поместить зал заседаний вдоль правого торца здания. Смету же, составленную известным местным архитектором А. Гранстедтом по его проекту, он проверил, о чем его также просили, и письмом от 9 января 1850 года подтвердил ее правильность. На этом участие Боссе в проектировании Рыцарского дома для Гельсингфорса закончилось.

Упрощая проект Боссе, Гранстедт составил несколько проектов в классицистическом и готическом стилях. После его смерти в конце 1849 года проектирование Рыцарского дома было поручено «интенданту» общественных работ архитектору Э.Лорману. По его проекту 1851 года дом стал двухэтажным, с «готическим» фасадом, но сохранил планировочную основу Боссе. С началом Крымской войны дело строительства Рыцарског дома остановилось и возобновилось лишь в 1856 году. Здание было построено в 1858-1862 гг. по проекту архитектора Г.Чевитца в стиле итальянской готики, с компактным прямоугольным планом. Оно существует и поныне.

Можно только сожалеть, что в результате недоразумения, возникшего между Боссе и заказчиками, из-за неточности посредников, интересное планировочное решение Рыцарского дома не было воплощено в жизнь. Необходимо подчеркнуть, что в этом решении Боссе руководствовался генеральным планом участка, составленным в мае 1848 года в Гельсингфорсе, где Рыцарский дом помечен в виде трехэтажного здания. Архитектор выбрал оптимальный вариант использования т-образной конфигурации.

Большой зал для заседаний оказался выделенным в отдельный объем, расположенный на одной оси с главным входом, вестибюлем и холлом. Парадная лестница была смещена влево от продольной оси, что обусловило свободную планировку кабинетов, гостиных и служебных помещений. Кроме главной лестницы, предусматривалось еще три дополнительных, помещенных в разных концах здания.

В этом проекте, как и в проектах 1850-х годов для театра и биржи в Риге, Боссе проявил то «функционалистическое» начало, которое станет доминирующим в работах выдающихся зодчих XIX века.

О наружном виде здания, судя по планам, можно сказать следующее: стены имели редкое вертикальное членение трехчетвертными колоннами и пилястрами, окна с ордерным обрамлением на главном фасаде в бельэтаже были выполнены решетками под подоконниками, главный вход решен в виде портала, над ним в верхних этажах -пятиосевые лоджии, во втором этаже-с балконом.

Аналогичную композицию элементов, явно относящихся к стилю неоренессанс, Боссе использовал для построения одного из фасадов здания на Фонтанке в Петербурге, проект которого он также разработал в 1848 году. Совпадает даже количество осей и число этажей. С подобными повторами в творческой практике архитектора мы уже сталкивались.

Таким образом, фасад этого здания может дать представление о главном фасаде Рыцарского дома. Вполне возможно, что в отделку фасада Рыцарского дома были кроме всего прочего включены лепные орнаменты и даже скульптуры, как это сделано на фасаде биржи в Риге, решенном Боссе по образцу венецианского палаццо.

Неизвестный доныне в России проект Рыцарского дома, выполненный Г.А. Боссе для Гельсингфорса – еще один пример его приверженности формам архитектуры Ренессанса в трактовке фасадов городских зданий. Он был одним из тех, кто приложил наибольшие усилия для привития этого неостиля на российской почве.

Церковная архитектура Г.А. Боссе.

Большое внимание в своем творчестве Боссе уделял церковной архитектуре. В его графическом архиве около 25 проектов церквей различный конфессий, причем многие из которых разрабатывались в нескольких вариантах. Соответственно решены они в разных исторических стилях – романском, готическом, барокко, в стиле древнерусского деревянного зодчества, каменной русской архитектуры XVII века.

Кроме уже известных городских культовых проектов, по его проектам было возведено множество усадебных церквей. В настоящее время удалось обнаружить только руины церкви в усадьбе Орловых-Давыдовых Симбилеи под Нижним Новгородом. Из городских церквей сохранились две за пределами России – православная церковь в Дрездене и немецкая церковь в Хельсинки. Два чертежа из осуществленного проекта последней недавно найденной в архиве Немецкого прихода в Хельсинки.

До этой постройки в Гельсингфорсе не было немецкой церкви. Потребность в богослужениях на немецком языке возникла в 1830-х годах, по мере того, как число лиц немецкого происхождения возрастало среди русского офицерства и чиновничества, находящихся на службе в Гельсингфорсе. Вначале устройство таких богослужений носило временный характер, пока в 1858 году не был основан немецкий лютеранский приход. Это произошло по почину финляндского генерал-губернатора графа Ф.Ф. Берга, который выхлопотал и участок для постройки церкви.

В начале 1860 года граф Берг за свой счет заказал проект церкви архитектору Боссе в Петербурге и подарил этот проект приходу. Подписанные Боссе и датированные 1861 годом чертежи были одобрены 15 января 1862 года в Экономическом департаменте Императорского Финляндского Сената.

Составление рабочих чертежей и наблюдение за постройкой поручили архитектору К.И. Хейдекену. Церковь была освящена 6 ноября 1864 года. Сделанная между 1867 и 1872 гг. фотография построенной церкви свидетельствует о том, что проект был осуществлен в основном без изменений.

Образное решение церкви представляет собой оригинальную интерпретацию стиля кирпичных романно-готических церквей с двускатными крышами, но без высокой колокольни и ярко выраженного латинского креста в плане, благодаря чему церковь выглядит довольно компактным сооружением. Вместе с тем изрезанные очертания плана за счет выступающих частей – поперечного нефа, алтаря, портала, ассиметрично расположенных невысокой лестничной башни и служебного помещения – обнаруживают естественное для Боссе стремление к свободной компоновке объемов. Архитектурная пластика обогащается различной величины оконными проемами, ступенчатыми контр- форсами, щипцовыми завершениями торцовых стен, зубчатым венчанием башни.

Необходимо отметить, что выразительность силуэта и живописность фасадов церкви прекрасно переданы архитектором в акварельных проектных рисунках. Внутреннее пространство церкви было перекрыто фахверковой балочной конструкцией. Алтарь и церковная кафедра, украшенные резьбой, изготовлялись мекленбургскими мастерами-резчиками одновременно с постройкой.

В дальнейшем в облик церкви и ее внутреннее оформление были внесены некоторые изменения. В 1891 году в алтарные окна были вставлены витражи с изображением евангелистов, выполненные в Берлине в ателье Ортмана. В 1897 году архитектор И. Стенбек надстроил колокольню. В 1901 году церковь была обнесена оградой в стиле модерн. В этом же стиле расписана арка, обрамляющая алтарную часть. Церковь сильно пострадала во время пожара 1958 года, но полностью восстановлена в 1961 году.

Проект немецкой церкви в Гельсингфорсе, последний в рассмотренном цикле работ Г.А, Боссе, вместе с проектом реформатской церкви в Петербурге завершает тридцатилетний творческий путь зодчего в пределах России. Именно работами этого периода определяется вклад Г.А. Боссе в развитие архитектуры XIX века.

В начало